Как я люблю моих героев воспевать!
Не знаю, могут ли они меня прославить;
Но мне их тяжело оставить,
С животными я рад всечасно лепетать
И век мой коротать;
Люблю их общество! – Согласен я, конечно,
Есть и у них свой плут, сутяга и пролаз,
И хуже этого; но я чистосердечно
Скажу вам между нас:
Опасней тварей всех словесную считаю,
И плут за плута – я Лису предпочитаю!
Таких же мыслей был покойник мой земляк,
Не автор, ниже чтец, однако не Дурак,
Честнейший человек, оракул всей округи.
Отец ли огорчен, размолвятся ль супруги,
Торгаш ли заведет с товарищем расчет,
Сиротка ль своего лишается наследства –
Всем нужда до его советов иль посредства.
Как важно иногда судил он у ворот
На лавке, окружен согласною семьею,
Детьми и внуками, друзьями и роднёю!
“Ты прав! ты виноват!” – бывало, скажет он,
И этот приговор был силен, как закон;
И ни один не смел ни впрямь, ни стороною
Скрыть правды пред его почтенной сединою.
Однажды, помню я, имел с ним разговор
Проезжий моралист, натуры испытатель:
“Скажи мне, – он спросил, – какой тебя писатель
Наставил мудрости? Каких монархов двор
Открыл перед тобой все таинства правленья?
Зенона ль строгого держался ты ученья
Иль Пифагоровым последовал стопам?
У Эпикура ли быть счастливым учился
Или божественным Платоном озарился?”
– “А я их и не знал ниже по именам! –
Ответствует ему смиренно сельский житель. –
Природа мне букварь, а сердце мой учитель.
Вселенну населил животными творец;
В науке нравственной я их брал в образец;
У кротких голубков я перенял быть нежным;
У муравья – к труду прилежным
И на зиму запас копить;
Волом я научен терпенью;
Овечкою – смиренью;
Собакой – неусыпным быть;
А если б мы детей невольно не любили,
То куры бы меня любить их научили;
По мне же, так легко и всякого любить!
Я зависти не знаю;
Доволен тем, что есть, – богатый пусть богат,
Я бедного всегда как брата обнимаю
И с ним делиться рад;
Стараюсь наконец рассудка быть под властью,
И только, – вот и вся моя наука счастью!”
<1805>